Берег Скардара - Страница 111

111

Нет, сейчас, пожалуй, больше меня спасают. Так что не стоит обольщаться. Да и вообще сначала необходимо отсюда выбраться.

Мы провели в протоке весь день. Когда рассвело, первым делом мой спутник обработал рану. Разжевал какой-то листок, полученной кашицей покрыл рану, которая уже успела перестать кровоточить, сверху приложил другой лист и обвязал содранным со ствола молодого деревца лыком.

Затем мы попытались пообщаться.

— Артуа, — представился я, ткнув себя пальцем в грудь.

— Гуин, — ответил он мне.

— Чего? — Мне даже смешно стало. Его имя буква в букву совпадало с аббревиатурой пенитенциарной системы на моей прежней родине. А мы откуда только что сбежали?

Как оказалось, я просто не расслышал. Звали его Нгуен, причем «н» следовало произносить в нос. Ничего, обойдемся без «н», он в моем имени отлично без «р» обходился.

С водой проблем не было. Нет, пить воду из-за борта меня можно было бы заставить только под дулом пистолета, слишком уж подозрительный у нее цвет и запах. Зато Гуен отрубил часть толстой лианы, внутри которой оказался сок, довольно приятный на вкус.

Кушать же хотелось очень и очень сильно. Будь мы в другом положении, добыть пищу было бы легко, но мы даже из лодки не стали выходить, лишь изредка осторожными движениями разминая тело.

Перед наступлением темноты в сторону селения мимо места, где мы прятались, проплыли три лодки, полные воинов. Сомнений не было, возвращалась наша погоня. Вот только мы не знали, все ли возвратились.

Прошлой ночью в темноте посчитать их не представлялось возможным, а на берегу лодок было больше четырех. Так что вполне возможно, кто-то ждал нас внизу по течению реки.

Полностью стемнело, прежде чем мы отважились выбраться из заросшей кустарником протоки на основное русло реки. Мы старались держаться возле самого берега, осторожно опуская лопасти весла в воду. Сейчас дело было не в скорости, поэтому гребли мы по очереди. Ближе к утру пришлось остановиться, дожидаясь рассвета. В темноте стало совершенно непонятно, куда плыть дальше. При свете дня выяснилось, что река значительно раздалась вширь, но проблема была не в этом. Река от берега до берега была разрезана огромным количеством островков, заросших травой и кустарником, и мы потратили почти полдня, пока наконец не выбрались из этого лабиринта.

Видимо, многочисленные протоки между островками и стали причиной того, что преследующие нас люди отказались от погони. Обидно упустить беглецов, но терять здесь недели, исследуя протоки один за другим, когда ждет множество более важных дел…

Дальше река в ширине уже не прибавляла, но течение стало более стремительным. Шум мы услышали издалека. Водопад оказался не огромным, высотой метров пятьдесят, но, обходя его по берегу, мы потеряли много времени. Сначала мне пришлось перетащить вниз лодку. Неся ее на плечах, я мысленно поблагодарил себя за то, что выбрал вполне подъемный экземпляр.

Затем я вернулся, чтобы перенести Гуена. Нож при ударе попал ему в портняжную мышцу бедра, без которой при ходьбе обойтись трудно. Забавное название, может, оно связано с тем, что портные, когда-то шившие на коленях, все время всаживали в нее иглу? Но в любом случае Гуена пришлось нести чуть ли не на руках.

После водопада река стала более быстрой и порожистой, и я уже не отваживался брать в руки весло, предоставив это ответственное дело своему напарнику.

Двигались мы теперь быстрее, никого уже особо не опасаясь. При таком течении реки трудно нас преследовать, а по берегу так вообще практически невозможно. Все бы ничего, только вот рыбная диета… Вполне может быть, что сырая рыба весьма полезна, но очень хотелось чего-нибудь вредного, жареной свинины, например, или шкворчащую на сковороде колбасу со свежевыпеченным хлебом.

Один раз Гуену удалось сбить пращой, сплетенной из полосок куска кожи, оказавшейся в лодке, птицу, похожую на индюка. Ее мы запекли в углях костра, предварительно обмазав глиной. Но это удовольствие надолго растянуть не получилось. И еще мне не нравилось, что река повернула в сторону, чуть ли не противоположную той, куда, по моему мнению, ей следовало течь, чтобы побыстрее впасть в море. Реке надлежало бы течь на восток, а она заметно отклонилась к югу. Наконец, на исходе третьего дня пути мы увидели море.

С той высоты, на которой мы находились, картина открывалась впечатляющая.

Бесконечная лазурная гладь сливалась на горизонте с синевой неба. Острова вблизи берега были покрыты изумрудного цвета зеленью, а из золотистого прибрежного песка тянулись ввысь стройные стволы пальм.

Река на этом участке представляла собой каскад порогов, почти водопадов, и с первого взгляда становилось понятно, что пройти их на лодке невозможно. Пришлось добираться до моря пешком. Я тащил пирогу на плечах, а Гуен плелся следом, хромая и опираясь на весло. Попасть на морской берег оказалось непросто — в этом месте он резко обрывался. Когда мы все же спустились на песчаный пляж, который был сплошь усеян зелеными водорослями, выброшенными недавним штормом, оказалось, что наши пути разошлись. Гуену нужно было идти в сторону, противоположную той, куда следовало направиться мне.

Гуен знаками звал с собой, убеждая, что там, куда мы придем, все будет хорошо.

— Нет, парень, — покачал я головой, — как-нибудь в другой раз. Придется нам расстаться. Ты здорово мне помог, и если судьба сведет нас еще раз, я найду, чем тебя отблагодарить. Достойно отблагодарить. А пока сделаем так: ты возьмешь себе лодку, а я оставлю себе нож. Больше нам и делить-то нечего. Конечно, двигаясь пешком, я потрачу на дорогу больше времени, но лодка тебе нужнее, чем нож, потому что на одной ноге далеко не ускачешь.

111